Стивен Кинг «Пост сдал»
Мистический триллер, завершающий трилогию Стивена Кинга о детективе Билле Ходжесе и Мистере Мерседесе, вышел 11 ноября в издательстве «АСТ».
Действие новой книги разворачивается через шесть лет со времени событий, описанных в романе «Мистер Мерседес», но книгу можно читать и как полностью самостоятельное произведение — автор предусмотрел такую возможность, дав читателям все необходимые пояснения и кратко пересказав ключевые моменты предыдущих книг.
«Клиника травм головного мозга, 217-я палата. Здесь лежит Брейди Хартсфилд, по-прежнему беспомощный и не демонстрирующий никаких признаков выздоровления. А в это самое время в городе вновь и вновь гибнут люди, расставаясь с жизнью по необъяснимым причинам. Кто стоит за этим? Чье безумное сознание способно породить хаос невероятной мощи? Ответить на эти вопросы может только коп в отставке Билл Ходжес. Сможет ли он остановить монстра, с которым, кажется, не способна совладать даже сама смерть?», — говорится в аннотации к книге.
Отрывок из произведения читайте на нашем сайте.
Восемь вечера.
Когда звонят в дверь, Рут Скапелли смотрит какое-то глупое реалити-шоу, основная цель которого показать полуголых молодых мужчин и женщин. Вместо того чтобы идти к двери, она, надев домашние шлепанцы, спешит на кухню и включает монитор камеры наблюдения, установленный на крыльце. Живет она в безопасном районе, но рисковать незачем. Как говаривала ее покойная мать, дерьмо может всплыть везде.
Она не просто удивлена, ей становится не по себе, когда она узнает мужчину, стоящего у двери. Он в твидовом пальто, очевидно, дорогом, на голове мягкая фетровая шляпа с перышком. Из-под шляпы видны идеально подстриженные седые волосы, длинные у висков. В руке плоский портфель. Это доктор Феликс Бэбино, заведующий отделением неврологии Кайнера и главный невролог Клиники травматических повреждений головного мозга Озерного региона.
Вновь звонок, и она идет к двери, чтобы впустить его в дом, думая: «Он не может знать о том, что я сегодня сделала. Дверь была закрыта, и никто не видел, как я вошла в палату. Расслабься. Дело в другом. Может, что-то связанное с профсоюзом».
Она чувствует, как струйка крови течет к лодыжке, но не смотрит на нее
Но он никогда раньше не обсуждал с ней профсоюзную тематику, хотя последние пять лет она входила в руководство отделения профсоюза медицинских сестер всей больницы. Доктор Бэбино мог и не узнать ее, проходя мимо по улице, если бы она была без униформы медсестры. Мысль эта заставляет Рут вспомнить, в каком она сейчас виде: старый домашний халат и еще более старые шлепанцы с мордашками кроликов. Но с этим уже ничего не поделаешь. Слава Богу, что не накрутила волосы на бигуди.
«Ему следовало позвонить, — думает она, но следующая мысль крайне тревожна: — А если он хотел застать меня врасплох?»
— Добрый вечер, доктор Бэбино. Заходите в тепло. Извините, что встречаю вас в домашнем халате, но я никого сегодня не ждала.
Он заходит, но остается в прихожей. Рут вынуждена протискиваться мимо него, чтобы закрыть дверь. Видя его так близко вживую, а не на мониторе, она понимает, что и он не подготовился к встрече должным образом.
Она в домашнем халате и шлепанцах, а у него щеки поблескивают седой щетиной. Доктор Бэбино (никому и в голову не придет назвать его доктор Феликс) не чужд тенденциям моды, у него на шее красиво повязанный кашемировый шарф, но ему следует побриться, и давно. К тому же под глазами у него лиловые мешки.
— Позвольте мне взять ваше пальто, — говорит она.
Доктор ставит портфель между ногами, расстегивает пуговицы, протягивает ей пальто вместе с дорогим шарфом. Он до сих пор не произнес ни слова. Лазанья, которую Рут съела на ужин, показавшаяся ей такой вкусной, теперь вдруг становится кирпичом, который разрывает желудок.
— Не хотите ли...
— Пройдем в гостиную. — Он проходит мимо нее, словно дом принадлежит ему. Рут Скапелли семенит следом.
Угрожает погубить ее жизнь из-за одной маленькой ошибки. Одной маленькой ошибки в оценке ситуации
Бэбино берет пульт дистанционного управления с подлокотника ее кресла, нацеливает на телевизор и убирает звук. Молодые мужчины и женщины продолжают бегать по экрану, но уже без дурацких комментариев ведущего. Скапелли сейчас не просто не по себе — она охвачена страхом. За работу, да, за должность, добиться которой ей стоило огромных усилий, но также за свою жизнь. Взгляд у него очень странный, в глазах пустота.
— Могу я вам что-нибудь принести? Газировки или чаш...
— Слушайте меня, медсестра Скапелли. И очень внимательно, если хотите сохранить свою должность.
— Я... я...
— И потерей работы дело не закончится. — Бэбино кладет портфель на кресло, берется за золоченые застежки. Они громко щелкают, поднимаясь. — Сегодня вы напали на психически неполноценного пациента, и это нападение можно квалифицировать еще и как сексуальное домогательство, за которым последовало то, что закон называет криминальной угрозой.
— Я... я никогда...
Она едва себя слышит. Думает, что грохнется в обморок, если не сядет, но портфель Бэбино занимает ее любимое кресло. Она пересекает гостиную, направляясь к дивану, по пути ударяется голенью о кофейный столик, да так сильно, что едва не переворачивает его. Чувствует, как струйка крови течет к лодыжке, но не смотрит на нее. Если посмотрит, точно лишится чувств.
— Вы крутили сосок мистера Хартсфилда. Потом пригрозили проделать то же самое с его яичками.
— Он меня оскорбил! — взрывается Рут Скапелли. — Показал мне средний палец!
Она понятия не имеет, откуда он знает, но какая разница? Главное, он знает.
— Я прослежу, чтобы вас больше нигде не взяли на должность медсестры. — Бэбино всматривается в глубины портфеля, а Рут плюхается на диван. Его инициалы вытиснены на боку. Золотом, естественно. Он ездит на новом «БМВ», и его стрижка стоит никак не меньше пятидесяти долларов. Скорее больше. Он властный, не терпящий возражений босс, и теперь угрожает погубить ее жизнь из-за одной маленькой ошибки. Одной маленькой ошибки в оценке ситуации.
Она бы не возражала, если бы пол разверзся и поглотил ее, но видит все чрезвычайно отчетливо. Видит каждую бородку перышка, торчащего из-под ленты его шляпы, каждый алый сосуд его налитых кровью глаз, каждую отвратительную седую блестку щетины на его щеках и подбородке. Волосы у него были бы цвета крысиной шерсти, если бы он их не красил.
— Я... — Слезы текут из ее глаз, горячие слезы по холодным щекам. — Я... Пожалуйста, доктор Бэбино. — Она понятия не имеет, откуда он знает, но какая разница? Главное, он знает. — Я никогда больше такого не сделаю. Пожалуйста. Пожалуйста.
Доктор Бэбино не утруждает себя ответом.
Сельма Вальдес, одна из четырех медсестер вечерней — с трех до одиннадцати — смены в Ведре, небрежно стучится в дверь палаты 217 (небрежно, потому что пациент никогда не отвечает) и заходит. Брейди сидит на стуле у окна, глядя в темноту. Лампа на столике у кровати включена, ее свет золотит волосы Брейди. На груди все тот же значок-пуговица: «МЕНЯ ПОБРИЛА МЕДСЕСТРА БАРБАРА».
Она уже собирается спросить, готов ли Брейди к получению необходимой помощи перед отходом ко сну (он не может расстегнуть пуговицы на рубашке или штанах, однако вполне способен раздеться, если пуговицы расстегнуты), но вовремя отказывается от этой идеи.
Тилль Линдеманн «В тихой ночи. Лирика» >>
Что читать: 4 главные книжные новинки ноября >>
Самые интересные события ноября: The Prodigy, Garbage и IAMX >>
Cамые удачные и неудачные фильмы про музыкантов >>
Что слушать в ноябре: Kings of Leon, Two Door Cinema Club и French Montana >>
